Накануне ключевых переговоров в Вашингтоне Украина столкнулась с очередной массированной атакой беспилотников. По данным Воздушных сил, с вечера четверга Россия запустила по украинской территории 70 дронов, из которых около 50 — «Шахеды». К девяти утра пятницы ПВО сообщила о перехвате или подавлении 35 аппаратов. При этом зафиксированы попадания 31 ударного БПЛА в десяти разных локациях, а также падение обломков на двух участках. Под удар попали Кривой Рог и Сумы; в Днепропетровской области силы ПВО уничтожили 22 беспилотника, однако часть целей была поражена — более десяти попаданий пришлись на объекты инфраструктуры.
В Сумах, по словам и.о. городского головы Артема Кобзаря, была применена управляемая авиабомба: поврежден объект гражданской инфраструктуры — нежилое помещение, в соседних многоэтажных домах выбиты стекла. Масштаб точечных разрушений и число пострадавших уточняются, но характер удара снова поднимает вопрос о плотности противовоздушной защиты на приграничных и промышленных направлениях.
На фоне этих событий президент Украины Владимир Зеленский направился в Вашингтон на встречу с американским лидером Дональдом Трампом. Киевские чиновники прямо заявляют: приоритеты — усиление ПВО, доступ к дальнобойным и крылатым ракетам, а также рамочное соглашение о совместном производстве БПЛА. Дополнительно Украина настаивает на ужесточении международных санкций против Москвы, прежде всего в сферах энергетики и высоких технологий, влияющих на способность России поддерживать длительные кампании ударов.
Переговорам предшествовал двухчасовой телефонный разговор Трампа с Владимиром Путиным, инициированный, по данным Белого дома, российской стороной. По итогам беседы Трамп сообщил о намерении встретиться с Путиным в Будапеште для поиска путей прекращения боевых действий, дата не определена. Он также заявил, что обсудит содержание разговора и другие вопросы во время встречи с Зеленским, подчеркнув, что контакты с Москвой принесли «значимые результаты».
Энергосектор остается одной из главных целей российских ударов. Крупнейшая частная энергетическая компания Украины сообщила о перебоях в Киеве и вынужденной остановке добычи природного газа в центральной части Полтавщины из‑за повреждений. Государственная компания отметила, что газовая инфраструктура подверглась атаке уже в шестой раз за месяц. С приближением холодного сезона интенсивность ударов по критически важным узлам возрастает — украинские власти называют эту тактику «использованием зимы в качестве оружия». Москва при этом настаивает, что наносит удары по военным объектам.
Украинская стратегия ответа остается асимметричной: приоритет — удары по нефтеперерабатывающим заводам и связанной инфраструктуре на территории России, которые играют ключевую роль для снабжения армии топливом и наполнения бюджета. Генштаб заявил об очередном попадании по Саратовскому НПЗ — второй раз за два месяца; объект находится примерно в 500 километрах от границы. Российская сторона заявление не комментировала.
Вашингтонская повестка для Киева складывается из нескольких блоков. Во-первых, наращивание ПВО: укрепление эшелонированной обороны за счет систем дальнего и среднего радиуса, боекомплектов к ним, а также интеграции обнаружения дронов-камикадзе и крылатых ракет. Во-вторых, доступ к дальнобойным средствам поражения, что позволяет деформировать логистику противника, усложнять ремонт и восстановление инфраструктуры снабжения, а также снижать интенсивность ударов по украинской территории. В-третьих, производственная кооперация: совместная сборка БПЛА и комплектующих внутри Украины для уменьшения зависимости от внешних поставок и ускорения ротации техники на фронте.
Переговоры о совместном производстве дронов идут параллельно с попытками расширить технологическую базу в самой Украине. Речь не только о лицензировании «железа», но и о трансфере софта: алгоритмы навигации, системы помехоустойчивости, обработка данных с разведывательных платформ. Успех таких проектов зависит от защиты площадок от атак, распределения производства на несколько узлов, а также от доступности компонентов, которые сами по себе часто входят в санкционные перечни.
ПВО как системная задача включает не только поставки батарей и ракет-перехватчиков, но и совершенствование сетей раннего обнаружения. Украина ускоренно разворачивает мобильные группы для борьбы с «Шахедами», усиливает радиолокационное поле и пытается закрывать уязвимые направления между крупными узлами обороны. Однако масштаб массированных налетов — десятки целей одновременно — заставляет наращивать парк перехватчиков и недорогих средств поражения, чтобы снизить стоимость обороны на одну воздушную цель.
Отдельный пласт для обсуждения — санкционный режим. Киев добивается расширения ограничений на поставки технологий двойного назначения и компонентов, через которые производится обход действующих запретов. Усиление контроля за экспортом, закрытие лазеек в третьих странах и вторичные санкции рассматриваются как способы осложнить производство ракет и БПЛА, а также ремонт энергетических и топливных предприятий, критичных для российской экономики.
Дипломатический контур в Европе также меняется. Ряд стран продвигают идею «беспилотного барьера» на восточных рубежах, призванного усилить мониторинг и противодействие воздушным угрозам. На уровне ЕС обсуждается ускорение оборонных проектов и реформа процедур, чтобы сократить сроки закупок и совместных программ. Для Украины это окно возможностей: интеграция в общеевропейские цепочки поставок и совместные тренинги могут ускорить восполнение дефицита по ПВО и БПЛА.
Военный цикл «зима — удары по энергетике — ремонт» повторяется уже третий год, и устойчивость системы теперь зависит от распределенной генерации, модернизации сетей и укрепления объектов критической инфраструктуры. Децентрализация энергопроизводства, защищенные подстанции, подземные узлы управления — все это снизит эффективность ударов по одиночным крупным целям и увеличит время восстановления.
Ситуация на местах подталкивает к пересмотру приоритетов защиты городов второго эшелона. Интенсивные налеты по промышленным районам Днепропетровщины и Сумщины показывают: укрытия, резервирование сетей, локальные системы оповещения и доступ к энергетическим резервам нужно наращивать не только в мегаполисах, но и в средних городах, где последствия каждого попадания тяжелее из‑за меньшей плотности ресурсов.
Подготовка к зиме стала задачей не только энергетиков, но и коммунальных служб: ремонт остекления, обеспечение пунктов обогрева, резервные источники питания больниц и объектов водоснабжения. Удары по гражданской инфраструктуре, включая медучреждения, уже вызывали широкий резонанс и усилили требования к поставкам дополнительных средств ПВО, особенно для защиты крупных агломераций и транспортных узлов.
На фронте высоких технологий инициативы Киева направлены на удешевление и масштабирование производства собственных ударных и разведывательных платформ. Чем больше отечественных БПЛА и боеприпасов локального производства поступает в войска, тем выше устойчивость к перебоям логистики. В этой логике и рассматривается возможная кооперация с США — совместная сборка, стандартизация запчастей, обучение персонала и сервисные центры на территории Украины.
Итог грядущих контактов в Вашингтоне во многом определит темпы наращивания оборонного потенциала Украины к зимнему периоду. Запрос на дальнобойные средства, расширение ПВО и санкционное давление сформулирован четко. На земле же ежедневные налеты БПЛА и удары по энергетике демонстрируют, что окно для усиления защиты ограничено по времени. Решения по производственной кооперации и снабжению перехватчиками, принятые сегодня, уже через несколько недель могут конвертироваться в меньшие потери на инфраструктуре и более высокий процент перехватов во время массовых атак.
В то же время дипломатическая интрига вокруг возможной встречи Трампа и Путина добавляет неопределенности. Какие бы переговорные механизмы ни обсуждались, Украина стремится заходить в любые политические процессы с максимально укрепленной обороной и устойчивой экономикой. Именно поэтому на кону — не только новые пакеты помощи, но и перезапуск производственных цепочек, способных поддерживать длительную оборону в условиях высокоинтенсивной войны.
